Ноябрьские тезисы. Современное искусство и СМИ

Василий ЗолотухинМои наблюдения за состоянием современного искусства и его отражением в СМИ привели меня к необходимости написать небольшую статью, где я решил изложить свою точку зрения на проблемы или вызовы, существующие в этой области. Я считаю эти проблемы чрезвычайно важными, так как от их успешного решения зависит ответ на самый главный сейчас вопрос: «Возникнет ли в России искусство, которое служит идеалам прогресса?» Под «прогрессивным искусством» я понимаю приверженность высоким и благородным идеям гуманизма и социальной справедливости, выраженную артистом через свое творчество. Мы безошибочно определяем такие произведения когда их видим. Они заставляют нас думать и действовать, преображая жизнь и показывая ее красоту. Они вдохновляют и воодушевляют нас, являясь оптимистичными и жизнеутверждающими.

Я выделил две основные категории такого рода вызовов. Ответить на них должны в скорейшем времени как сами деятели искусства, путем переосмысления своих художественных принципов, так и представители СМИ, путем изменения акцентов при освещении тех или иных событий культурной жизни. Первая категория проблем включает способы сознательной или бессознательной борьбы с прогрессивным искусством.

1. Посредственность против содержания. Данная категория не является уникальной, так как во все времена яркие и талантливые произведения всегда составляли меньшинство. Однако, в последнее время мы наблюдаем настоящую оккупацию творческого пространства дилетантами и экспериментаторами всех мастей. Вспоминается недавнее интервью одного известного режиссера, который на вопрос о том, что он хотел сказать своим последним спектаклем, подумал и ответил: «Да не знаю я». Эта ситуация принимается как нечто естественное, и никто не решается произнести сакраментальную фразу про «голого короля». А ведь такая фраза, сказанная хотя бы одним известным деятелем культуры, могла бы развеять наваждение, в котором мы пребываем.

Помимо этого, удивляет огромное число молодых режиссеров, которые берутся за сложнейшие темы, никак не соответствующие их культурному и интеллектуальному потенциалу. Как часто можно видеть на экране самоуверенного выскочку, примитивно рассуждающего о своем новом творческом проекте, который ему неожиданно доверили! Но самое удивительное когда ты видишь под именем звание: «Заслуженный артист России». Помню, каким событием в советское время становилось присуждение такого звания уже известным и по-настоящему талантливым деятелям культуры! А сейчас… Не пора ли ограничить приток молодых талантов в искусство, отправить их обратно в школу, а культурную жизнь вновь доверить старым мастерам и их непосредственным ученикам?

2. Техника против содержания. Часто можно слышать об использовании технических нововведений в тех или иных творческих проектах. Например, когда тот или иной театр получает в свое распоряжение сцену, оборудованную по последнему слову техники. Данная новость представляется нам как столь значительная, что мы уже верим, будто перед этим театром открываются небывалые творческие горизонты, которых он никак не смог бы достичь, не будь у него такой техники. Никто не спорит, что технические аспекты играют в искусстве важную роль. Но никто при этом не задает простой вопрос о том, почему великие мастера прошлого создавали свои шедевры, не имея в своем распоряжении современных технических средств. Однако, их произведения нисколько не устарели и до сих пор продолжают нас восхищать! Это приводит нас к выводу, что технические ухищрения в современном искусстве, как правило, используются для того, чтобы скрыть отсутствие смысла или неспособность его сформулировать. И это прекрасная тема для новостного сюжета-расследования! Достаточно попытаться выяснить, какие значимые произведения удалось создать за последние годы с помощью дорогостоящих сцен-трансформеров и прочей современной техники. Сюда же следует отнести различные мультимедийные экспозиции, «по-новому» представляющие те или события, предметы или произведения искусства, что, по сути, является репродуцированием, но никак не созданием новых смыслов.

3. Реклама против содержания. Нередко мы становимся свидетелями проведения тех или иных культурных событий в «особенных условиях». Например, тот или иной творческий коллектив впервые выступает на новой и необычной площадке. Само по себе, это не имеет художественной ценности, однако преподносится как новость культурной жизни. Происходит замена смысла рекламой. К этой же категории относятся любые события, рассказ о которых начинается со слов «уникальный», «впервые» и т.д.

4. Метод как произведение искусства. Распространенной практикой являются визиты в нашу страну зарубежных «гуру» театрального (или любого другого творческого) дела, известных тем, что они применяют необычные методы работы со своими учениками. Например, занимаются с актерами непременно на вершине тибетской горы или заставляет их висеть вниз головой во время разучивания роли. Нам не показывают работу этих актеров в законченном спектакле, но представляют метод как самоцель, тем самым, подменяя им конечный результат — произведение искусства. Это еще одна хорошая тема для сюжета: сравнить результаты обучения по традиционным системам (К. Станиславский и М. Чехов в театре) с результатами работы современных гуру-экспериментаторов на примере конкретных творческих работ.

5. Произвол против содержания. В последнее время развернулась шумная дискуссия на тему цензуры в современном искусстве. Конечно же, цензура существует. Но она бывает двух видов. Во-первых, это реакционная цензура, используемая государством для сохранения «статус кво» и продвижения замшелого консервативного искусства. Но есть и второй тип цензуры — цензура индивидуализма, когда художник считает, что он вправе делать абсолютно все, что ему заблагорассудится. Однако, искусство существует для того, чтобы служить прогрессу и делать мир лучше! Таким образом, оба типа цензуры являются, по сути, не цензурой, а произволом. Настоящий художник должен противостоять реакционной идеологии, но при этом держаться в стороне от богемных групп, стоящих на позициях крайнего индивидуализма. Он должен быть цензором для самого себя в самом высоком нравственном смысле! Как мы видим, данная тема является гораздо более сложной, чем нам пытаются ее представить.

6. Игра против содержания. К этой категории я отношу любые проекты, связанные с представлением высокого искусства в игровой форме. Например, когда вокалисты или артисты балета выносят свои номера на суд жюри и публики в рамках телевизионного шоу. Традиционно, учитель передает свои знания ученику один на один, в интимной и камерной обстановке. Любые попытки вынести такое обучение на публику и, тем более, в СМИ, приведут к тому, что ученик неизбежно будет, в первую очередь, заботиться о внешней стороне своего выступления («театрализация против содержания»). Да и судьи, волей-неволей, в первую очередь будут оценивать именно это. Далеко не все можно сказать студенту перед многомиллионной аудиторией. Привычку усреднять свои выступления и превращать их в эффектные, но поверхностные концертные номера, участник перенесет и в свою дальнейшую творческую жизнь. Его примеру последуют другие молодые артисты, являющиеся зрителями подобных шоу, что приведет к измельчанию творческой индивидуальности.

Сюда же относятся и проекты, связанные с публичным, поочередным чтением актерами произведений мировой литературы. Книга — это посредник между автором и читателем, и, по своей сути, она предназначена для прочтения одним человеком в уединенной обстановке. Публичное чтение книг разными людьми, да и еще с применением современных мультимедийных средств, приводит к эмоциональный фрагментации содержания и неизбежной невозможности его глубокого осмысления. Такие проекты не только поверхностны, но и крайне вредны в интеллектуальном отношении. Вспоминаются слова песни В. Высоцкого про арены, «где мильон меняют по рублю».

7. Традиции против содержания или «исторический туман». Иногда создаётся впечатление, что цель большого числа культурных проектов — безвозвратно погрузить нас в эпоху «до 1917 года». В старинных особняках проводятся масштабные концерты для воссоздания «дворянской» атмосферы, ведущие музеи организуют выставки предметов той поры, а частным событиям далекого прошлого придается неоправданно широкий резонанс. Аудитория подобных проектов помещаются в историко-культурный вакуум, где ей навязывается система координат, истинность которой невозможно проверить на практике. Советское искусство, по крайней мере, могло рассказать о преимуществах своего времени, основываясь на конкретных фактах и цифрах, в то время как современные попытки заставить людей поверить в преимущества иного исторического периода ни на чем не основаны. Единственная цель этой деятельности — попытка увести людей в «исторический туман», как можно дальше от текущих проблем и объективного их осмысления.

Вторая проблема связана с понятием «абстрактного» в искусстве. Любое искусство, не основанное на принципах реализма, я разделяю на ассоциативное и абстрактное. Произведения ассоциативного искусства стимулируют воображение и заставляют нас глубже понимать окружающий мир, так как, по сути, они являются лишь иносказанием. Автор представляет в них тайну, свое видение мира, разгадка которой доставляет нам интеллектуальное удовлетворение. Наглядным примером такого искусства является притча. Абстрактное искусство не пробуждает таких ассоциаций. Оно оформлено в виде предмета или инсталляции, созданных по прихоти автора, и предназначенных лишь для того, чтобы нас озадачить. Никакой ассоциативной работы сознания оно не предполагает. В одном из старых учебников искусствоведения я прочитал прекрасную фразу о том, что в современном искусстве произведением может стать любой предмет, под которым есть название. Я считаю это искусство чрезвычайно вредным и вот почему. Когда мы приходим на выставку, где представлены такого рода произведения, наше сознание моментально реагирует на первое из них и пытается его расшифровать. Предположим, что это видеоинсталляция, единственный «сюжет» которой — непрерывно повторяющееся бытовое 3-секундное действие. Эта видеоинсталляция бессмысленна — в ней нет подтекста, и она не находит в нас отклика ни с интеллектуальной, ни с эмоциональной точки зрения. Сознание прекращает попытки разгадать необъяснимый образ и от состояния возбуждения переходит к состоянию покоя. Далее, перед нами встает новый экспонат, который нам также непонятен, как и первый. Нейроны нашего мозга снова активируются, но вновь стремительно переходят в состояние покоя, так как и в этот раз «тревога» оказывается ложной. И так далее, но с каждым разом интенсивность возбуждения ослабевает, потому что мозг не может тратить столько энергии на бессмысленную активность. Все это приводит к притуплению эмоционального восприятия и невозможности в полной мере воспринимать истинные произведения искусства. По этой причине я считаю, что любые упоминания об «абстрактном» искусстве должны быть полностью изъяты из центральных СМИ, так как оно оказывает разрушительное влияние на наши эмоции и психику.

Я считаю крайне важным развитие независимой журналистики в области искусства и культуры. Только такая журналистика способна переломить пагубные тенденции, о которых я написал выше. Журналисты должны спрашивать себя, какие именно проблемы современного искусства их волнуют, не бояться полученных ответов, и искренне, со всей смелостью, невзирая на авторитеты, рассказывать о наболевшем. Результатом такой работы могут быть репортажи, документальные или полуигровые проекты. Главное — свобода, неподдельный интерес и приверженность идеям прогрессивного искусства. Настоящий журналист, наряду с подлинным художником, должен создавать тренды, а не двигаться в русле существующих тенденций, пассивно принимая их истинность и нейтрально рассказывая о происходящем. Его работа должна быть направлена на деятельное и конструктивное созидание, когда, по меткому выражению М. Горького, «бытие» превращается в «деяние». Иначе, трясина, в которой мы оказались, поглотит не только нас, но и будущие поколения, лишив их возможности наслаждаться гармоничными, прекрасными и вдохновенными произведениями подлинно высокого искусства.

Василий Золотухин